24 января 2025 года исполняется 177 лет со дня рождения известного исторического живописца Василия Ивановича Сурикова (1848-1916).
Для каждого из нас Суриков знаком с детства по иллюстрациям «Утро стрелецкой казни», «Покорение Сибири Ермаком», «Степан Разин», «Переход Суворова через Альпы в 1799 г.» и другим историческим полотнам. Каждая такая работа – это целый этап в жизни художника. С Крымом же имя и творчество Сурикова связывают редко, а ведь именно здесь его палитра становится яркой, раскрепощенной.
Впервые на Южный берег Василий Иванович Суриков приехал уже на склоне лет. Канули в прошлое детские и юношеские годы в Красноярске, смерть отца, потомка древнего казачьего рода и единственного кормильца, первые занятия рисованием. К 20-ти годам о нем уже заговорили как о талантливом иконописце. Тогда же пришло решение отправиться пешком в Санкт-Петербург, чтобы поступить в Академию художеств. Он, несомненно, так и сделал бы, не случись своевременная помощь золотопромышленника и коллекционера П.И.Кузнецова, взявшего на себя все расходы по поездке и содержанию Сурикова в столице.
Двери Академии открылись лишь с третьей попытки, для чего молодому человеку пришлось за три месяца пройти курс рисования с гипсов, рассчитанный на три года. Все пять лет обучения сопровождались непрерывными успехами. Только первые два года принесли сразу несколько серебряных медалей, премии и стипендию, увеличенную до 350 рублей в год. Позже будут и золотые медали, и звание классного художника I степени, и предложение отправиться в командировку за счет Академии на два года в Западную Европу. Суриков отказался и принял заказ на роспись в храме Христа Спасителя. Ему нужны были деньги, чтобы стать свободным. Большая сумма денег, полученная Суриковым за работу в храме, позволила ему отказаться от любых заказов и полностью отдаться живописи.
Следующие 10 лет, теперь уже московской жизни, были для Сурикова счастливыми и плодотворными. Любимая жена, рождение первой дочери Ольги, относительное материальное благополучие во многом определили необыкновенный творческий расцвет. Одно за другим заканчивает он свои монументальные исторические полотна, большую часть которых купил П.М.Третьяков. Его мысль работала без отдыха, на смену готовой картине сразу же приходил новый замысел, иногда сразу несколько.
В 1895 году Совет Академии присудил Сурикову звание академика, но художника не взволновало это событие. Оберегая свою независимость, он отказался ид от преподавания в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Жил по-прежнему скромно, в маленькой квартирке, где главной ценностью был сундук с этюдами. Расчетливо тратя деньги на быт, Суриков никогда не экономил на затратах, необходимых для работы, и на поездках, из которых привозил акварельные этюды-пейзажи. Его мастерство акварелиста достигло совершенства. Суриков положил начало новому, блестящему взлету акварельной живописи ХХ века.
Акварельные краски сопровождали его во всех поездках – в Сибирь, Испанию, Италию, Крым. В крымских этюдах дарование раскрылось совершенно особой стороной.
Крым, открытый Суриковым для себя в 1907 году, стал излюбленным местом его отдыха. Возможно, его тянуло сюда потому, что здесь он нашел созвучную его темпераменту ширь и стихию.
Четырежды Суриков посетил Крым (1907, 1908, 1913, 1915), проведя на Южнобережье в общей сложности несколько месяцев и, как всегда, много работая.
Лето 1907 года в Москве выдалось холодным и дождливым, и художник с дочерью Еленой решили отправиться в Крым в поисках тепла, солнца и впечатлений, выехали 18 июля. Об этой поездке сведений мало, всего несколько строк из писем художника. И только из слов его внучки, Н.П. Кончаловской, узнали, что «…Крым показался Сурикову ослепительным, он наслаждался купанием, солнцем, дальними прогулками в горы и написал множество акварелей в Гурзуфе и Симеизе». Из акварелей 1907 года нам известны лишь некоторые: «Симеиз», «Прибой», «Крымский пейзаж», «Гурзуф», «Ай-Петри из Симеиза», «Море» и два портрета Е.Н.Сабашниковой, владелицы пансиона «Панеа» в Симеизе. Похоже симпатии Сурикова в этот раз были отданы курорту «Новый Симеиз». На крымских этюдах 1907 года – скалы Симеиза в лучах палящего солнца и покрытые вечерней синевой, бескрайние морские просторы, прибрежные серые камни и белые отливы в пене и брызгах набегающих волн. За работой, поездками и встречами время пролетело незаметно, подошло время уезжать. Отец с дочерью решили, что следующим летом обязательно вернутся в Крым.
Так и сделали. Поездом приехали в Севастополь. На лошадях (Суриков очень боялся автомобилей) поехали дальше, в Алупку. «Мы с Леной здорово загорели, – сообщал Суриков в письме к брату, – написал штук 20 этюдов крымских – ярких по краскам. Там все время солнце. Ехали взад и вперед от Севастополя на лошадях до Алупки. <…> Назад в Севастополь останавливались. Смотрели панораму Севастопольской обороны в 1854 году. Потом аквариум с морскими рыбами. Потом памятники: Нахимову, Корнилову и другим, погибшим на бастионах. Здесь же видели и броненосцы с подводными лодками в гавани. Очень Севастополь интересен. Урожай фруктов, как на грех, большой был, а есть вдоволь опасаются ввиду холеры. Беда да и только».
Остановились на даче Кноблах, в небольшом 2-этажном доме с узорчатыми металлическими балконами. Много путешествовали. Почти все крымские работы 1908 года выполнены маслом. К ним относятся и портрет дочери художника Елены Суриковой, и три портрета З.С.Хаминовой, изумительный пейзаж «Симеиз. Крым», и хранящийся в Феодосийской художественной галерее им. И.К.Айвазовского этюд «Берег моря». В Алупке, прогуливаясь в парке, Суриков познакомился с известной танцовщицей Натальей Фроловной Матвеевой (по сцене Наталья Тиан). С нее год спустя художник напишет известный «Портрет балерины и пианистки Наталии Фроловны Матвеевой».
Особенно плодотворной оказалась третья поездка Сурикова в Крым в июне 1913 года. Отправляясь на Южный берег, договорился встретиться здесь с Н.Ф.Матвеевой, дружба с которой не прерывалась все эти пять лет. Как только Суриков с дочерью устроились в Алупке на даче генерала Липецкого, сразу же 9 июня напомнили Наталье Фроловне о ее обещании: «Мы уже в Крыму. Когда же Вы, Наталья Фроловна, переселитесь из земли Халдейской в землю Ханаанскую? Напишите. Мы июнь пробудем здесь».
Одновременно Суриковы постарались узнать, где она сможет заниматься музыкой. «Хозяйка нашей дачи, – торопился сообщить Суриков, – сказала, что в клубе здесь можно играть по часам за плату в 50 коп. час. Узнаю еще что-нибудь в этом роде. Приезжайте-ка скорее. Лена Вам кланяется, и я тоже Ваш. В.Суриков».
Работалось легко, один за другим рождались листы, сверкающие чистыми акварельными красками! По работам легко проследить маршруты поездок. Два этюда – «Вид Ялты» и «Ялта. Набережная» – неоспоримое доказательство пребывания Сурикова в нашем городе. Пейзаж с авторской надписью «Суук-Су» подтверждает факт приездов в Гурзуф, где он останавливался у своих московских друзей Добринских.
В отделе рукописей Государственной Третьяковской галереи хранится фотография В.Сурикова в парке Суук-Су на фоне Адалар. Иронично-насмешливое лицо художника и сама поза как бы говорят, что он доволен жизнью. Иронией окрашены сделанные в эти дни бытовые зарисовки «Офицер с дамой», «Чистильщик обуви», «Урок верховой езды».
Внимание художника привлекали таинственные уголки побережья с их тихой, спокойной жизнью и люди, занятые своими обычными делами. Все это предстает перед нами в этюдах и акварелях: «Крым», «Ночной пейзаж в Крыму», «Греческие рабочие», «Извозчик в Крыму», «Скалы» и др.
Суриков увозил из Крыма множество работ и еще больше планов. Их осуществлению помешала болезнь. Склероз сердца прогрессировал. И хотя врачи не советовали, летом 1915 года Василий Иванович еще раз вернется в Алупку «подсушить легкие».
Впервые Суриков приехал в Крым один, без дочери, как будто желая доказать, что он совершенно здоров и полон сил. Образ жизни вел соответствующий.
Внучка Сурикова, Н.П.Кончаловская, с грустью описывала последнее лето деда: «Весь жаркий июль пробыл Василий Иванович в Алупке. Жил он на чудной тенистой вилле у каких-то малознакомых людей. <…>. С утра он шел на пляж. Море сверкало, звало к себе, играя волной и полируя мелкие, гладкие камешки. Василий Иванович часами лежал на солнце <…>. Днем он ходил на прогулки в горы, писал этюды, вечером слушал музыку концертной эстрады, встречался с новыми знакомыми, а с утра снова лежал на солнце. <…> Ему нельзя было ни лежать на солнце, ни подниматься в горы, хотя он, спускаясь, летел вниз как на крыльях, радуясь тому, что преодолел высоту. Но какими жертвами! Если бы он знал, как износилось его сердце за эти короткие пять недель <…>. И когда поезд из Крыма подошел к Курскому вокзалу, дочери, приехавшие встречать его, не сразу узнали отца, хотя он держался бодро и весело. Он был худой и темный, но не от здорового загара, а какой-то иссушенный, обгорелый, как дуб, в который попала молния».
Лето 1915 года не добавило Сурикову здоровья, но пополнило сундук с крымскими этюдами. Глядя на сверкающие в лучах солнца вершины Ай-Петри, бирюзовые отливы в бурной морской волне и пирамидальные силуэты кипарисов, трудно представить, что их писал художник, дни которого уже были сочтены. Суриков умер 19 марта 1916 года. С его смертью Крым лишился художника, сумевшего по-новому раскрыть живописную ценность юга.
Заведующий отделом "Культура Ялта конца XIX - первой четверти XX вв." Л.М. Иванова
