Мне случилось услышать разговор студенток художественного училища, которые разглядывали репродукцию картины «В саду. Гурзуф» и с восторгом обсуждали, как вообще можно так писать, так видеть: свет и тень чередуются в пёстрой мозаике мазков, а стоит отступить на шаг - и ты оказываешься среди летнего дня, в окружении живых и узнаваемых лиц.
Константин Алексеевич Коровин (5.12.1861-11.09.1939 гг.) известен как замечательный художник-живописец, самобытный декоратор, писатель и автор мемуаров. Он учился, а позже и преподавал в Московском училище живописи ваяния и зодчества, оканчивал обучение в Петербургской академии художеств. С 1885 года был декоратором Московской частной русской оперы Саввы Мамонтова, с 1903 года – художником Большого театра, с 1910 года – декоратором Московских Императорских театров, заслужил статус академика живописи.
Яркую индивидуальность работ Константина Коровина неоднократно отмечали критики и искусствоведы: импрессионизм Коровина отличался и от «литературного русского», и от «игривого парижского». В том же направлении он развивал декоративное искусство. Как вспоминал друг художника философ Борис Вышеславцев: «он импрессионистически подошел к вопросу разрешения светотени; в живую атмосферу солнца, сумерек, ночи он ставил артиста, делая фон декораций в гармонии с костюмами действующих лиц (…) Его декорации были совершенно иные, доселе невиданные. Это была новая эра в декоративном искусстве. Но декоративное искусство эфемерно, оно даёт наслаждение на один вечер, на одно мгновение. На эти эфемерные создания Коровин положил массу энергии в течение всей своей жизни».
В 1910 году Константин Алексеевич Коровин построил себе дом в южном краю. Дача в Гурзуфе – поэтическая, как и его декорации к спектаклям. Не случайно и имя она получила в честь постановки балета А. Ф. Арендса по роману Г.Флобера «Саламбо», декорации к которому незадолго до этого выполнил художник.
Проект дома на самом берегу моря был выполнен самим Константином Алексеевичем, строил же «Саламбо» мастер-технолог гончарной мастерской Саввы Мамонтова Петр Кузьмич Ваумен. Дом вышел удобным: просторный, в 14 комнат, с плоской крышей – «сковородкой», с кустами роз и олеандров на балконе, видом на синее море.
Стены мастерской художника были отделаны коричневым деревом, в комнате стояла старинная тёмно-красная мебель. Здесь будут написаны многие чудесные работы: портрет друга – певца Ф.И. Шаляпина, «Гурзуф», «Балкон в Крыму», «Вечер. Интерьер», «На террасе», «Южная ночь» и другие.
Константин Коровин умел видеть и ценил переменчивую природу света и самой жизни: писал радостное светлое море по утрам, днём - богато накрытый стол с поблёскивающим серебром, вечерами - тёмные улочки в неверных дрожащих огнях фонарей и манящий свет таверен-духанов.
Не быль, не сон: грёза наяву обретала форму в работах художника.
У Коровина в Гурзуфе гостили писатели, художники, музыканты, в том числе Федор Шаляпин, поэт Скиталец (Петров), Максим Горький. Их шутки, споры, импровизации по-настоящему оживляли дом и создавали ту неуловимую атмосферу творческой кузницы, которая будет окутывать это место и столетие спустя.
После 1917 года и смены временных вех Константин Алексеевич в Гурзуф не возвращался, но память о юге не покидала художника. На одной из последних выставок в России, которая прошла в Москве, в январе 1923 года, центром экспозиции стали прекрасные крымские розы. И, вспоминая строки другого классика, милосердным кажется то, как в смутные времена на полотнах « из саду в окно вползающие розы, за мраморный карниз цепляясь там и тут, беспечно в красоте раскидистой цветут», как из в века в век в утешение зрителю «набросить свой покров старается природа» в самые переломные моменты истории.
Величие и мастерство художника К.А. Коровина сейчас признаны и широко известны, а его работы продолжают восхищать и вдохновлять людей во всём мире.
